Григорий Федоров (Сабазий)
25.08
Мы много читаем, мы много слышим, много говорим. Слова сливаются и плодят новые слова. Вокруг нас шум. В нём тонут мысли. Теперь мы всё больше говорим о Ницше в различных контекстах, смешивая чистый источник с мутными водами – вот его учение в историческом контексте, вот в контексте предыдущих и последующих философий, вот в контексте его недуга, вот про постмодернизм, а вот ещё что-нибудь. Но учение Ницше не уложить в прокрустово ложе контекстов и толкований, столь любимых современниками. Учение Ницше не современно. Оно обращено к будущему.
Почему сегодня, спустя сто двадцать один год после смерти Ницше, его слова не услышаны? Потому что Человек не изменился.
Века и годы, каждую минуту и секунду, люди говорят о переменах, которые никогда не затрагивают главного – самого Человека. Большим и малым событиям современности легко находятся исторические аналоги. Глупости повторяются, каждый раз вызывая искреннее удивление. На демократическом базаре выигрывает тот, кто громче кричит сам и крепче зажимает рот другим. Публичная критика не преследует цели улучшения, а служит лишь победе в демагогическом соревновании. Для того, чтобы снискать любовь толпы, достаточно лишь отрицать, ничего не предлагая взамен – лозунги «против» всегда правильные. Толпа радуется простоте символов веры и опьяняется своей многочисленностью – чем она больше, тем явственнее её сходство с огромным безголовым животным. В то же время, каждый из составивших эту толпу всё меньше походит на мыслящее существо. Когда множество людей прикасаются к чему-то, то неизбежно пачкают, а порой и портят предмет. То же произошло и с разделяемыми толпой учениями – все они покрыты грязью и искажены. Даже спорить с массовыми убеждениями непродуктивно – доводы разума не пробиваются сквозь налипшую грязь к сути, а спорить с грязью по меньшей мере неуважение к самому себе. Говорить неудобные вещи считается неполиткорректным, а зачастую и наказуемо. Ценимые толпой глупости приобретают почти священный статус, а на их переоценку накладывается табу. Торжество демократии – когда наглая глупость получает равные права с мудростью. Так насильственно насаждаемое равенство неравных продолжает ограничивать свободу мыслить! Потому что Человек не изменился.
Современники видят созвучие своим переживаниям в книжных сюжетах прошедших эпох. Страсти и томления плоти, гормональные приливы и временные помутнения рассудка, происходящие из самых низов животной основы человека, по-прежнему называются «высокими чувствами». Семейный уклад, правила морали и обывательские представления о добре и зле всё так же держатся на страхе. Мужчины соблазняются собственным представлением об идеале, а потом ненавидят реальную женщину за несоответствие ему. Общепринятые нормы не столько усиливают «слабый» пол, сколько ослабляют сильный, вплоть до полного отказа от мужской роли. Под подбадривающие аплодисменты слабеющих мужчин, женщины поставили себя в конкурентные обстоятельства с ними. Они потеряли способность быть счастливыми и теперь вынуждены усердно работать, тратить последнее деньги, чтобы получить слабую иллюзию счастья. Женщины так усердно искали своё место в жизни, что заблудились. Женщины читают так много блогов о счастье, что становятся хронически несчастными, и только Прозак как-то облегчает их существование. На самом деле, женщина может быть по-настоящему счастлива только с мужчиной, который ставит себя выше неё. Это очень нелегко… для мужчин. Они больше не хотят ответственности за то, что им не принадлежит. Зачем защищать женщину, если она не беззащитна?
Гендерные особенности и различия берут начало с момента образования жизни, в самой её основе. Посягающие на гендерные различия посягают не на образ жизни, не на какие-либо традиционные уклады или писанные законы, а на биологическую природу вида. Это путь к
вырождению и вымиранию. Всё это ослабление вида прикрывается призывами понять человека, в то время как нужно его улучшить. Потому что Человек не изменился.
Периодически случающиеся гуманистические истерии в культуре провоцируются увеличением производства, избытком корма и других объектов потребления. Фразу «Человек – это звучит гордо» честнее закончить «сыто». Но едва переварив необходимое, люди хотят больше. Снова на всех не хватает, и приходит новая волна «варварства». Проредив человечество, она делает потребителей малочисленней, и как следствие, случается новое пришествие гуманизма. Когда людей меньше, а еды больше, человечество добреет. Это повторяется. Потому что Человек не изменился.
Лишение жизни, то есть убийство, порицается публично, но открыто применяется массово, называясь войной или конфликтом, или используется выборочно, называясь казнью. Войны, казни и убийства – неотъемлемая часть жизни. Их лицемерно осуждают, но пользуются ими с удовольствием и очень любят смаковать всё связанное с этим в художественных произведениях. Зачем популяризировать через романы и фильмы то, что считается порочным? Почему демократия является фетишем, ради которого можно послать войска убивать по-другому воспитанных людей? Почему толпа, борющаяся за мир, столь агрессивна? Потому что Человек не изменился.
Под видом борьбы за экологию вводятся ограничения и запреты, угрожающие самой главной движущей силе цивилизации – способности менять всё вокруг себя. Вид, выбившийся из животного мира за счёт своего любопытства, обкладывается запретами ради мнимой минимизации влияния на природу. Но если хотя бы постараться быть честными с собой, станет ясно, что истинная причина антропогенных изменений в природе не в ядерных станциях или двигателях внутреннего сгорания, а в том, что людей слишком много. При этом в настоящий момент смысл жизни огромного количества людей состоит исключительно в потреблении, а количество потребляемого является показателем статуса и успеха. Толпа не хочет даже задуматься о том, что борьба с изменениями климата – это и есть изменение климата. Земной климат – динамическая саморегулирующаяся система с гигантскими амплитудами изменений, гораздо большими, чем жизнь нескольких поколений, и препятствовать этим изменениям, значит сбивать естественный цикл. Так почему в изменениях экологии винят науку и прогресс, а не неуёмное и бессмысленное потребление? Потому что Человек не изменился.
Сознание обычного Человека истине предпочитает комфорт. Но удобство – это противоположность свободе. Свобода не удобна никогда и никому. Реализуясь для одного, свобода сразу задевает чувство справедливости окружающих. Свободный среди рабов нарушает правила равенства. Тот, кто свободен в оценках, подвергает сомнению мнение большинства и мыслит независимо, становится чужим, отлучается от коммуникаций, а иногда и изгоняется из общества. Потому что Человек не изменился.
Люди так много времени тратят на достижение материального благополучия, что у них совсем не остаётся времени думать, а те короткие мгновения, когда человек не занят отработкой в офисах, заводах и фермах, воспринимаются как лишние. Люди не знают куда деть излишки времени, не знают куда деть себя. Поэтому среди тех, кто хочет использовать их голоса, их деньги и желания, или просто считает правильным вставлять соску-пустышку в их рты, идёт грызня за каналы доставки развлечений. Цель развлекательной машины – превратить жизнь обывателей в подобие караоке, где кто-то написал для них немудрёные слова, которые просто и весело повторять. Каналы меняются от шаманских плясок до телевидения и интернет, но суть остаётся прежней – помочь обывателю не думать. Так спокойнее для всех, ведь обыкновенному человеку страшно остаться один на один с жизнью – она смотрит на него тёмными глазами смерти. Спасаясь от жалящих мыслей, он отвлекается на массовую культуру и обращается к старым или новым верованиям. Религия – это массовая культура. Она упрощает мир до понимания невзыскательными умами, утверждая, что слепо
верить правильно, а проверять недопустимо. Это всё ещё привлекательно. Потому что Человек не изменился.
Природа и история раз за разом демонстрируют, как слабые сбиваются в стада, а сильные остаются одиночками или живут в немногочисленных группах. Тоже самое происходит и в интеллектуальном мире. Большинство деятелей культуры ходит одними и теми же тропами, топчет одну и ту же поляну. Чтобы воспользоваться тем, что принято называть ценностями современной культуры, нужно только наклониться пониже. Подобные наклоны называют тенденциями, модой, трендами, но суть не меняется уже очень давно – подобрать и жевать уже пережёванное. Чем ниже поклон, тем больше монет бросают комедиантам. Потому что Человек не изменился.
«Своеобразие текущего момента», «особенность нынешней ситуации», «вызовы современности» и прочие столь любимые демагогами ссылки на уникальность нашего времени беспочвенны. Наше время не уникально ничем, кроме того, что именно мы живём сегодня и сейчас. Это тоже сомнительная уникальность, но единственное, что можно утверждать с полной убеждённостью. Да, возросли скорости и появились новые орудия и категории, но применение их по отдельности или в совокупности служит тем же старым целям, что были желанными обывателями всех эпох – удовлетворению желаний и стимуляции положительных эмоций. Как и всегда, прогресс ценится, если он помогает выработке порций Дофамина в мозге среднего человека. Говорящие об уникальности нашего (или какого угодно) времени просто смотрят изнутри на современность, в то время как для того, чтобы увидеть истинные закономерности, надо подняться над временем. Во все эпохи это дано не многим. Потому что Человек не изменился.
Большинство людей либо не в состоянии понять, либо не хочет признавать необходимость меняться. Совершенствование человека, признание очевидного неравенства способностей и потенций людей от рождения, осуждается. Слабость становится достоинством, разделение общечеловеческих заблуждений обязательным, а свободный ум объявляется злом. Поиски смысла вызывают подозрения и обиду за то, что существующие так называемые ценности подвергаются сомнению. Но ничто в жизни не имеет смысла, если не служит его поиску. Равенство объявлено условием любви к ближнему, но такая любовь к ближним убивает дальних – наших потомков. Потому что Человек не изменился.
Оглянитесь! Окружающее не совершенно. Оно не устраивает нас. Но всё так, как есть, потому что человек таков. Нельзя ничего изменить, не изменив человека!
Общества и государства всего мира ограничивают действия, но они не имеют права ограничивать мысли, у них нет такой власти. Такой власти нет вообще!
Мы не одни в своём желании переоценить существующее ценности. У нас есть блестяще сформулированные мысли. Они стоят на полке в красивом переплёте. На корешках пять букв «НИЦШЕ». Это немало, но! Не стоит слушать многословные толкования, обратитесь к первоисточнику. Сила философии – не в толковании или растаскивании на цитаты. Сила – всегда действие